О любви и не только. Рассказы - Аркадий Грищенко

Масляков пометил в перекидном календаре слово «Конкурс» и продолжил просматривание докладных, служебных записок, сложных для решения жалоб жителей города с противоречивыми предложениями заместителей, и остальную макулатуру. Выбрасывать в мусорную корзину непонравившиеся ему документы мэр Забурдаевска не имел привычки, старался все возникающие вопросы решать в установленное законом время, за что его уважали сотрудники, доверяли жители города, и он был на хорошем счету у губернатора. На каждом документе красивым почерком, оставшимся от матери в наследство, Станислав Петрович черкал золотой авторучкой поручения в отделы и заместителям. За окном уже стало смеркаться, а папка еще и наполовину не опустела. Лежавший на краю стола мобильный белый телефон неожиданно пропел серенаду Шуберта и мэр быстро поднес его к уху. По нему могла звонить лишь Марина.

– Слушаю, моя радость! – отозвался мэр.

– Стасик! А что ты так долго делаешь на работе? – поинтересовались из Неклюевска нежным голосом. – Никак уже нашел мне замену?

– Такого никогда не будет! – пообещал Станислав Петрович. – Ты меня случайно застукала, уже собирался давно уходить, но бумаг много набралось и не терпят отлагательств. Кстати, здесь отдел культуры предлагает конкурс в городе провести «Краса Забурдаевска». Как тебе задумка?

– Ты хочешь, чтобы и я в этом конкурсе поучаствовала?

– Так ты же с другого города, Марина! – удивился мэр.

– Я пошутила, стара стала для таких мероприятий!

Масляков даже расстроился:

– Как раз ты и могла первое место занять, если бы захотела…

– Спасибо, дорогой! Рада, что ты так считаешь, попробую побывать на вашем конкурсе инкогнито, потом сообщу тебе, правильно ли комиссия первое место присудила… – она немного помолчала. – Пока! Завтра созвонимся.

Мэр, поглядев в окно и поняв, что пора работу прервать, поднялся и стал собираться домой. Идея конкурса его так захватила, что он даже не сильно расстроился, услышав на ночь волнующий голос Марины. Выходя из мэрии, он попрощался со сторожем – стариком Крутиковым, который работал здесь дольше Маслякова раза в три.

– Ну, как работается, Алексеич? – весело спросил мэр. – У нас скоро конкурс проводить будем среди девушек, билетик тебе забронировать?

– Это какой? – заинтересовался сторож, от него пахло хорошим самогоном.

– Конкурс этот наша Культура придумала: «Краса Забурдаевска» называется.

Крутиков, недолго думая, сказал:

– Мне, Петрович, до работы и обратно дойти бы с такими ногами, а ты про девушек талдычишь! Забываешь, что я – инвалид третьей группы, не до них мне. Выходи поскорей, дай дверь запру покрепче…

Добравшись домой, Масляков загнал машину в гараж, зашел в спальню к жене и убедился, что она крепко спит, а это значит, что супружеского долга никто сегодня не попросит. Нужно отметить, что в последнее время, Людмилу как раздирало напоминать об этом долге, хотя Станислав Петрович уже несколько лет убедительно ей доказывал, что в его годы и при его напряженной работе о супружеском долге приходится забыть.

– Пойми, дорогая, либо моя работа на посту мэра и соответствующая зарплата с содержанием этого особняка с двумя иномарками, либо – не очень ответственная работа в другом месте, переезд в двухкомнатную квартиру на первом этаже «хрущевки», устройство на работу Николаши и продажа его автомашины для возможности нормального проживания. Пойми, я просто изматываюсь на работе и мне не до выполнения какого-то там супружеского долга!

Поскольку нарисованная перспектива сильно страшила супругу мэра, особенно переживавшую за любимого единственного сына, а также за огороженный участок с двухэтажным домом, вынесенной баней и двумя гаражами, она не сильно напрягала мужа своими требованиями, так – побубнит чуток и отваливает на боковую. После чего Станислав Петрович выпивает полстакана «Старки» или хорошего французского коньяка, принимает душ, проверяет настрой на ночную работу сторожевого пса Вулкана и – чаще всего – ложится спать на широком новомодном диване в своем рабочем кабинете. Сын обычно возвращается значительно позднее, если на данном этапе не имеет подружки, с которой уже с вечера обычно тусуется в своем крыле дома.

Утром мэр просыпается первым в семь часов утра, делает несколько серьезных гимнастических упражнений, чтобы иметь свой организм всегда готовым к возможным адюльтерам, принимает душ, разогревает в микроволновке приготовленную Людмилой еду и на своей «Ауди А-4» добирается за три минуты до мэрии. Идти на работу пешком целых пятнадцать минут он давно разучился. А заставить Михаила с утра потратить время на его доставку к месту работы у Маслякова не было сил. А может быть – совести.

Утром мэр первым делом вызвал в кабинет завотделом культуры. Она, видно, немного опоздав к началу рабочего дня, ворвалась вся вспотевшая и несколько растерянная. Так рано Масляков ее не требовал к себе.

– Ну, что, Ксения Львовна? – начал атаку мэр. – Вы все продумали про конкурс?

– Про какой конкурс? – испугалась Милашкина. Она уже давно передала план работы отдела секретарше Любочке, а в связи с тем, что составляла план Полина Грушина из ее отдела, полностью содержание документа в уме недальновидной Милашкиной не сохранилось.

– Ладно вам! – приветливо улыбаясь сказал мэр. – Это же замечательная мысль про городской конкурс красоты. Если у нас все получится, премирую весь отдел!

– Ах, это! Вы про конкурс «Краса Забурдаевска»! – вспомнила завотделом. – Если вы позволите, сразу после перерыва на обед я принесу полностью расписанный по пунктам план задуманных мероприятий. Конечно, для Забурдаевска такой конкурс станет первым в истории и у нас нет опыта в его проведении, но не боги горшки обжигают, думаю справимся. В Интернете что-нибудь найдем, в областном отделе культуры позаимствуем…

– Договорились! Ровно в два часа жду вас.

Как только Милашкина вышла, по прямому проводу позвонила Любочка и сообщила, что просится на прием какая-то женщина.

– Разве сегодня приемный день? – машинально посмотрел на календарь мэр. – Тем более, что еще утро… У нее что, назначена эта встреча? Зайди и доложи поточнее…

Любочка сразу ворвалась в кабинет и затараторила:

– Я ее первый раз вижу! Она только подошла, сказала, что работает учителем в первой школе и ей срочно нужно с вами поговорить. Просьба, короче, к вам у нее появилась…

– Что ты так спешишь, – недовольно буркнул мэр, – говори разборчивей! Как ее звать, фамилия?

Глаза у Любочки набухли от слез:

– А раньше, Станислав Петрович, вам очень нравилась моя скороговорка! За нее вы меня и взяли… А теперь вот не нравится! И перестали меня после работы задерживать…

– Ладно тебе, погорячился, – успокоил мэр секретаршу, – задержимся еще, какие наши годы!

– Фамилия учительницы – Файзулина, звать Римма Николаевна, – сообщила обрадованная Любочка, заглянув в блокнот. И добавила:

– Говорит, что вы первую школу перед началом учебного года посетили и там что-то ей наобещали… Молодая, красивая, могли и наобещать!

– Ну, говорю тебе: ладно, хватит! Вот что… не зря же она в мэрию добиралась с другого конца города? Пусть зайдет…

Учительница старших классов Файзулина оказалась действительно приятной на вид брюнеткой, Станислав Петрович даже частично вспомнил, о чем они с ней разговаривали при его проверке хода ремонта школы. Оставалось несколько дней до начала учебного года, Римма Николаевна оставалась за отправленного на операцию в областную больницу директора школы и показывала, какие имелись недочеты при подготовке школы к занятиям. С ними же ходил и управляющий строительным участком бородатый Конюхов. В тот раз мэр строго сказал ему:

– Евгений! Ты меня знаешь! Чтобы к 1-му сентября все закончил!

– Будет сделано, Станислав Петрович! – отчеканил Бородач, как прозвали его в городе, и ушел к рабочим. А мэр какое-то время еще походил по школе, вспоминая давние годы, когда он в ней сам учился и необыкновенно часто проказничал, чем выводил из себя учительский коллектив. Римма Николаевна ходила рядом и что-то говорила еще про школу и про какие-то свои личные проблемы. Этот день был обычным в работе и запомнился мэру лишь необыкновенно красивыми огромными глазами учительницы, одетой в темный рабочий комбинезон.

Сейчас на ней был шикарный кожаный плащик и модные сапожки. Из-под изящной шляпки опускались на плечи густые черные локоны волос. Смуглое лицо выдавало любительницу позагорать на солнышке. Масляков короткое время любовался вошедшей женщиной, кратко ответив на приветствие и пригласив сесть.

– Станислав Петрович! – прервала паузу Файзулина. – Пришла я с просьбой. В августе вы мне пообещали помочь с жильем…